В 1938 году в прибрежных холмах озера Бабелитис на Югле была построена подземная секретная электростанция (10 000 КВт) на случай войны — электростанция «К» — «Kara» (военная), где шведские генераторы работали на дизельном топливе. Для охлаждения использовали воду из Бабелитиса, подававшуюся по специально вырытому каналу. Кстати, войны или прочих форс-мажоров решили не дожидаться, и агрегаты через подстанцию «S» — «Salamandra» (возле нынешней станции Югла на одноимённом заводе) — подавали Риге ток и в мирное время. Увы, электростанцию разрушили фашисты, отступая в 1944 году, и от неё остались одни впечатляющие руины. Точнее, они первыми бросались в глаза, но хранилища топлива пострадали относительно немного, и военное назначение сохранили как топливохранилища. Окончательно объект забросили к 80‑ым годам ХХ века, а в начале 2017-го — снесли^[1].

56° 59' 30" N 24° 12' 58" E

• 1: https://twitter.com/ltv7rus/st…

В 1528 году документы впервые упомянули эту по большей части летнюю усадьбу в нынешней Югле и её хозяина Торавеста. Точнее, «Thor Avest», где первая часть подобно традиционным "zur" или "von" обозначала особое значение носителя фамилии. Впрочем, никого эти подробности не интересовали, когда название владения сначала преобразили из «Thor Avesthof» в «Trastenhof», а оттуда уже недалеко было и до «Straßenhof», весьма близкого к нынешнему имени.

Со временем на подвластной территории появились два крестьянских двора — Одиня и Кулы — которые платили оброк рыбой, ячменём, рожью и картофелем, а также отрабатывали барщину. Основными же их занятиями было рыболовство и продажа напитков отдыхавшим на озере городским гостям, которых ещё иногда катали на лодках.

Род Тор Авестов владел имением до середины XVII века, а упоминать всех владельцев — лишь утомлять читателя, поэтому скажу лишь о самых примечательных; тем более, у усадьбы в истории хватает более захватывающих моментов. Следующим назову барона Вольдемара фон Будберга, под чьим контролем имение находилось с 1764 по 1781 год. Как раз тогда, к 1770 году, поспело гланое здание стиля барокко, поныне радующее глаза прохожих на улице Юглас, 14.

Потом был старейшина Большой гилдии Герман фон Фромхольд, которого сменила его вдова Доротея. Без лишней скромности она окрестила существовавший уже к тому времени ландшафтный парк «Весёлой рощей Доротеи» — «Dorotheens Lustwäldchen», — ставший вскоре попросту «Dorotheen Lust». В центре был установлен обелиск с четырьмя отдельными стихотворными надписями на немецком по бокам:

По призыву своих
Друзей здесь
По‑братски за руки взялись
Природа и искусство.

Дружба это место отвела
Для приятного времяпрепровождения
И назвала его
Радостью Доротеи.

Для разумного веселья,
Сердечной дружбы,
Самопостижения
В одиночестве.

Да здравствует каждый,
Кто с умом вкушает,
А не мешает, разрушая,
Радости запоздалого странника.

Не изыски пера, конечно, зато живописная местность восполняла небольшие поэтические огрехи и манила утомлённых городской суетой. Вот только живописной ей оставалось быть недолго: в 1827 году усадьбой завладел промышленник Пихлау. Он решил использовть земли в логичных для своего рода деятельности целях и основал текстильную мануфактуру, где нанятые в российской глубинке крепостные делали полушерстяные и хлопковые ткани и отправляли их в ближайшие области империи. Через дорогу для них построили три барака, и все они ныне — памятники зодчества. Спустя два десятилетия фабрикант расширил производство, отчего оно вскоре стало крупнейшим и известнейшим в своей отрасли. Английские станки умолкли лишь в 1915 году, когда мануфактуру «Pychlau» отправили в Московскую губернию.

Память о чудаковатом потомке Пихлау несёт близкий к усадьбе водоём. К концу XIX века промышленник задумал перекрыть небольшую речку, которая несла воды окрестных озёр: она затопляла его владения. Но тут потоп случился на полях в Дрейлини, а обиженные крестьяне отправились в рижскую думу. Та постановила Пихлау вырыть новый сток для водоёмов — нынешнюю Страздумуйжскую канавку.

Долго помещения не пустовали: вечером 2 июля 1919 года там встретились представители эстонских частей с Железной дивизией фон дер Гольца. Переговоры, начатые в 21:00, затянулись до полчетвёртого утра, но в итоге было подписано перемирие, вошедшее в историю под именем Страздумуйжского. Оно предписывало, что в полдень 3 июля воюющие стороны должны были прекратить бои, а немецкая армия — начать как можно быстрее покидать Латвию. В частности, до 18:00 5 июля немцам следовало освободить Ригу и окрестности. В конце концов все остались довольны: союзники решили, что кое‑чего добились, а немцы и не думали выполнять пункты договора.

Казалось бы, хватит военных переживаний, но самое ужасное ещё предстояло: фашисты в 1942 году устроили в Страздумуйже концлагерь. И пусть считалось, что условия проживания в этом были лучше, чем в других, но тех 1 300 убитых из 1 800 находивишихся в лагере под конец его существования это обстоятельство вряд ли утешало.

Тем временем в другой части усадьбы вследствие великодушия фабриканта уже давно хозяйничали незрячие. Их школа была основана в 1872 году в Агенскалнсе, на Звану, 8, но уже с 1884 года находилась в Страздумуйже. Там же расположилось и правление основанного в 1926 году Латвийского общества незрячих, и прочие схожие организации. С 1954 года велось строительство особого городка слепых, так что внимательный рижанин должен был бы заметить некоторые отличия улиц Юглы от улиц других районов Риги.

Если же он проникнет и на территорию парка, то увидит два памятника: Луи Брайлю (1809—1852) и Незрячему Индрикису (1783—1828). Первому слепые многих стран благодарны за изобретённый рельефный метод печати, а второй считается одним из первых латышских поэтов. В том же парке ещё цел домик садовника 1805 года постройки.

Удивительно пестра летопись Страздумуйжы: за время своего существования она сменила не меньше пяти функций!

56° 59' 3" N 24° 15' 0" E

По документу о Рижском Патримониальном округе от 1226 года на этой территории жили ливы, которых новые правители обязали платить за использование городской земли, в то же время великодушно разрешив на ней оставаться. Кстати, Югла — одно из немногих сохранившихся ливских названий в Риге: происходит оно от слова «jog», «joig», «jok» — река.

Впрочем, нельзя сказать, что там ливы оставались дольше остальных — их численность постепенно всё снижалась и в XV веке поместья Юглы арендовали уже латыши, задолго до них пришли немцы. Многим хотелось отдыхать в таком живописном месте, поэтому немало летних усадеб появилось на берегах озёр в XVIII веке. Некоторые из них сохранились по сей день, как, например, Страздумуйжа.

Совсем древние упоминания об этом месте рассказывают о попытках рижан прорыть канал для обеспечения города чистой питьевой водой. Случилось это в 1582 году, когда горожане отчаялись бороться с засорением речки Ридзене и придумали копать из озера Улброкас, используя русло Шмерлюпите, а далее по нынешней улице Кришьяня Валдемара. Эту затею они были вынуждены отбросить, поскольку канал засорился на первый же год, и память о нём хранит только улица Упес (Речная) возле железнодорожной станции Браса.

В XIX веке Югла уже стала превращатся в популярное место отдыха, с 1868 году из Риги ходил пароходик. Наряду с этим — век пара и электричества! — район приобретал промышленные черты. На земле упомянутой Страздумуйжы появилась хлопковая мануфактура «Pychlau», с 1873 года спички производились на фабрике «Walkenda», примерно тогда же у Бертельса стали производить спирт, пиво и т.д.: в Юглу пришла индустрия. После 1915 года, как водится, всё стихло: предприятия распределили по разным местам глубинки России.

Красивая природа манила рижан выбраться на волю из своих каменных мешков во внутреннем городе не только на Юглу, но и в окружающие леса, например, в Шмерлис. Притом, неподалёку располагался ресторан французского повара Кондре («Coundray»), славившийся своим превосходным меню даже в городе. Студенты, не обременённые обилием денег, устраивали праздники попроще, например на горке возле берега озера Бабелитиса, поэтому её прозвали горой Шампанского. Это было в XIX веке. Однако если бы студенты веселились там после 1938 года, их бы справедливо могли счесть за шпионов: при Карлисе Улманисе в прибрежных холмах была построена подземная секретная электростанция на случай войны. Её взорванные руины до сих пор впечатляют.

В начале ХХ века в Шмерлисе построили церковь Креста, филиал Бикерниекской церкви. Рядом с нею в 1926-27 годах возвели одно из возможных решений жилищной проблемы тех лет, на взгляд архитекторов — блокированные дома (англ. «terraced houses»). Основной принцип — все дома имеют одну крышу, но в остальном абсолютно самостоятельны: вход и садик у каждого свой. Архитектор Павел Дрейманис планировал застроить пространства между Видземским шоссе (ныне Бривибас гатве) и улицей Ропажу, а также между последней и железной дорогой, где предполагалось разместить 21 здание из 6 секций и одно четырёхчастное. Но работы встали после первых пяти: остальные жилые дома, а также киоск на пересечении улиц так и не были построены, несмотря на хорошие отзывы новосёлов. С 1986 году такое непривычное для Риги тех лет образование включено в список памятников архитектуры.

Подобное строительство в стиле Ар-деко по проектам того же Дрейманиса происходило тогда и в Агенскалнсе — там, правда, были возведены все намеченные здания.

Недавняя, советская, история оставила свои следы на Югле не только первыми в городе кирпичными домами-башнями, но и первой велодорожкой с 1960 года. К сожалению, её популярности нельзя было позавидовать, поскольку пешеходы там встречались гораздо чаще, чем велосипеды.

56° 59' 6" N 24° 14' 44" E

foto.inbox.lv/alteriga/Bertels… — этикетки пивоварни «Bertels & Pychlau»