Ieeja
Reģistrācija
Zurbu – tās ir vietnes par pasaules pilsētu vēsturēm
Par Zurbu
Sakārtot pēc
  • laika pēc noklusēšanas
  • ieraksta labošanas laika

Сейм 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Johann Brotze
  2. Jānis Baumanis
  3. Robert Pflug
  4. Wilhelm Neumann
  5. Сейм
  6. Центр

В 1725 году казна поделилась домом в пользу лифляндского рыцарства, спустя четверть века случилась уже его продажа — в обратном направлении. В приобретённом здании поселились священники православных Алексеевской, ныне католической Марии Магдалены, и Дворцовой церкви. 30 марта 1750 года Сенат постановил строить дом вице-губернатора на принадлежавшей церкви святого Якоба земле; впрочем, уже год спустя её отдали цвету лифляндского дворянства, взамен получив купленный рыцарями дом на Грециниеку. Те построили дом для своих собраний.

1790 год. Рыцарский дом глазами Броце

Столетие спустя рыцарям стало тесно, и те заказали реконструкцию. Архитекторы Роберт Пфлуг и Янис Бауманис предпочли стиль богатых флорентийских дворцов эпохи Возрождения, точнее — «Palazzo Strozzi», построенного на рубеже XV-XVI веков. Часть дома была построена по новой, другая осталась. Всё это произошло с 1863 по 1867 год.

В частности, мало изменился главный зал. Современниики с упоением описывали его убранство: «Вообще в Риге нет помещений, обставленных с бóльшим вкусом,» — утверждал в 1914 году Путеводитель по Риге и окрестностям Константина Меттига. Гербы Рижского и Венденского уездов, Российской империи, орденов Меченосцев и Тевтонов, Дерптского и Рижского епископств, лифляндского дворянства в целом. Разумеется, всех самых почтенных фамилий, упорядоченные по дате получения титула, — в сумме чуть более четырёх сотен. Портреты действующего государя-императора и двух предшественников — Петра I и Павла I. Имена восьмидесяти ландмаршалов на стене у входа. Портреты масляной краской: магистр Вальтер фон Плеттенберг и шведский король Густав Адольф во весь рост, и шведская же королева Христина да поляк Сигизмунд II — по пояс.

В Малом зале виднелась Венеция, по слухам, кисти Каналетто. Столовая была выполнена в логичном для места готическом стиле, с примечательным камином. На её стенах тоже красовались имена — геррмейстеров, единых глав местных орденов. В зале ландратской коллегии внимание привлекали стулья XVII века с тиснёными на коже лифляндскими гербами.

Проект расширения Рыцарского дома: план первого этажа. Серым показаны изменения. Вильгельм Нейман, 1897 год.
Проект расширения Рыцарского дома: фасад по улице Екаба.

К рубежу веков обладатели здания стали ругаться, что коммуникации никуда не годятся, планировка местами весьма необоснована, швейцарская отсутствует, конюшни и чёрная лестница устроены так себе… В 1902—1903 годах наконец произошла реконструкция по проекту Вильгельма Неймана: появилось новое крыло со стороны улицы Екаба, был застроен двор.

Прошло время, пошла смута, и вот уже в доме заседали большевики. 13 января 1919 года здесь собрался Первый Вселатвийский Советский конгресс, провозгласил победу советской власти в республике, конфискацию всех земель баронов, да и высылку их за пределы страны. Впоследствии в доме открылся мемориальный кабинет Петериса Стучки, главы того правительства. 28 феврался там же заседал первый конгресс Комсомола Латвии, о чём впоследствии напоминало название улицы Екаба — Комьяунатнес. Решения правительства ЛССР оказались не очень авторитетными.

Недовыселённые дворяне ещё чуть-чуть позаседали в своём доме, но уже 1 мая 1920 года страной из чуть переделанного по проекту Эйженса Лаубе Рыцарского дома начало править новое Конституционное собрание, 7 ноября 1922 года в полдень, с принятием конституции, Сатверсме, заменённое Сеймом. Но это было уже после 16 декабря 1921 года.

16 октября 1921 года к нам приехали финны. Их министр иностранных дел Ригу уже посещал, но целая парламентская делегация дружественной республики — это был праздник для тогда ещё полуразрушенного города. На второй день была запланирована постановка райнисовской «Огня и ночи» в Опере, а часов в десять должен был начаться банкет в Доме Конституционного собрания.

1910 год. Главный зал Рыцарского дома

Но уже в восемь караульный заметил искры на крыше. Совсем немного — и весь дом горел. В десять упали люстры большого зала. Час спустя за ними последовал потолок с двумя пожарными — к счастью, они выжили. Ещё час — пламя было ограничено; пожарные покинули здание в четыре утра. Банкет не случился, Конституционное собрание перебралось в замок, его канцелярия и квартира президента остались в нетронутых огнём помещениях.

21 октября президент получил анонимку, в которой «Армия зелёных», партизанское движение, брала на себя ответственность за поджог. Там же указывалось, что пожар был запланирован на время банкета — а между строк виднелось: виноват кто‑то из своих. Подозрение пало на швейцара Карлиса Путрамса. У того нашлась записка с подробно расписанным алиби на день пожара, анонимка была написана почерком его дочери Милды — и левые политические убеждения швейцара тоже ничуть не снимали подозрений, равно как и нервное поведение в вечер пожара. В итоге дочь оправдали, отцу присудили высшую меру наказания — 15 лет; через двенадцать он был помилован.

Начало XX века. Изображение с сайта data.lnb.lv

Зал пришлось восстанавливать. Вновь позвали зодчего Эйженса Лаубе и других уважаемых специалистов, те придали главному залу современный вид, тщательно отреставрированный в 1997‑ом. Небольшие перемены задели и прочие помещения. И вновь: «Внимания достойны репрезентационные помещения». Тогда же с фасада свергли Плеттенберга и заменили его народным Лачплесисом работы Рихардса Маурса.

15 мая 1934 года, давшее стране улманисовский тоталитаризм, сменило и функции здания. Когда‑то, до переезда в замок, президент там уже жил, теперь же тут расположилась только его администрация: Сейм был упразднён. В 1940‑ом её сменил Верховный Совет ЛССР, на период немецкой оккупации вымещенный управлениями полиции и SS. С получением независимости вернулся и Сейм.

В 2007 году вновь свою нишу занял и Лачплесис, пропавший с фасада в послевоенные годы.

56° 57' 5" N 24° 62' 5" E

Старая церковь святой Гертруды 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Johann Brotze
  2. Старая церковь святой Гертруды
  3. Храмы
  4. Центр
1792 год. Церковь святой Гертруды. Рисунок Йоханна Броце с сайта www3.acadlib.lv/broce 56° 57' 15" N 24° 71' 2" E

Три четверти рижской летописи — это и история храма у главного пути на восток. Путники и торговцы в него заглядывали помолиться на дорогу; бывало, там оставляли и реликвии перед торжественным вносом в город, как это было в 1478 году при ввозе ладана из Ревеля. Более того, в честь него одно время называлось всё предместье, пока не стало Петербургским.

1413 год стал первым лишь в её записанной истории. Тогда и долго ещё она располагалась примерно возле нынешнего кинотеатра «Рига». Даже дорогу от Песочных ворот (возле Пороховой башни) города к церкви замостили неожиданно рано: в 1592 году. Судя по изображениях прошлых лет, на фоне предместья церковь смотрелась весьма монументально; в Риге она действительно была не последней.

С другой стороны, перед одной серьёзной опасностью все прелести и почести меркли: вражьи армии её частенько испытывали на прочность. Нудно перечислять разрушения, стоит лишь отметить их количество — шесть. Иногда это делали ради простого разрушения, в 1605 году швед Мансфельд построил из церкви нечто фортификационное, а полвека спустя Алексей Михайлович прибрал к рукам орган и колокола. Так или иначе, за столь неприятными проишествиями всегда шло восстановление.

С 1767 по 1769 год адьюнктом священника в церкви служил небезызвестный немец-просветитель Иоганн Гердер.

17.09.2007
17.09.2007

После большого и нелепого пожара 1812 года предместную Ригу расчертили по‑новому, и в этом новом плане восьмиугольник на нынешнем месте церкви для неё как раз и предназначался. Тем не менее, новое здание возвели почему‑то на старом месте и долго ждали, прежде чем начать строить на предусмотренной площади. Первые камни на перекрёстке Базницас и Гертрудес, — улиц, которым они дали имена, — легли в 1864 году, 2 марта 1869 года новую церковь (архитектор Иоганн Фельско, около ста тысяч рублей ценой и 63 метра высотой) освятили, и старую можно было стирать с лица земли.

На одной церкви остановиться у большого прихода не получилось, пришлось строить вторую. Когда город убрал рынок у Большой водокачки, освободилось прекрасное на вид место. Воду, разумеется, город никуда убрать не мог, так что с ней пришлось сильно повозиться. Всё-таки в 1906 году построенное по проекту Вильгельма Стрика здание освятили. Туда же отправили старый орган, а Старая церковь святой Гертруды приобрела новый.

56° 57' 29" N 24° 72' 6" E

Золитуде и Шампетерис 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Johann Brotze
  2. Zolitūde
  3. Районы

Примерно в одно время — во второй половине XVIII века, эпохи роскошных загородных дач — за пределами Риги появились две усадьбы, названные по французской моде: Золитуде ближе к нынешней Иманте и Шампетер в одноимённом районе. Имя первой подразумевало одиночество, второй — местонахождение посреди безрадостного поля. Роднили их некоторое время и владельцы, знатный род фон Фитингхофов. Всего им принадлежало около двадцати усадеб по всей Лифляндии, так что сам глава семейства Отто фон Фитингхоф даже мог по пути в Ригу менять лошадей в одних лишь своих конюшнях. Он же построил в Риге первый театр, чьё здание ныне названо в честь Вагнера.

1785 год. Усадьба Золитуде глазами Йоханна Броце

Достиг он этой роскоши путёми бурной индустриализации всех своих усадеб; коптили трубы и после того, как Фитингхофы распрощались с этим имуществом. Например, в Шампетерисе в 1813 году появилась уксусная мануфактура, в 1856 — пивоварня, в 1899 — литография; на торфяном заводе Золитуде превращали в деньги дары соседнего болота. Тем не менее, такое соседство позволяло Фитингхофу устроить свою усадьбу в лучшем «дворцовом» вкусе и разбить приятные сады с оранжереями и павильонами.

Дольше всех, вплоть до 1998 года, продержался Шампетерис; Золитуде с её неместным шармом, следуя принципу «Я тебя породил — я тебя и убью», выстояла ещё меньше, добитая индустриализаией. Затем местность славилась ипподромом, но не конями — скорее, одними из первых полётов Российской империи. Сам ипподром занимал огромное пространство вдоль железной дороги.

Первые этажерки испытали импровизированную взлётно-посадочную полосу в мае 1910 года, вскоре Теодор Калеп уже сам конструировал самолёты совсем рядом, на заводе «Мотор» в Засулауксе. 14 апреля два года спустя десять тысяч человек вновь собрались поглазеть на полёт: силы в воздухоплавании испытывала одна из первых женщин-лётчиц Лидия Зверева. Росла бы слава Риги как центра авиастроения, да война началась, и исчезли показательные полёты на Золитудском аэродроме.

В 1919 году всю окраину обнесли границей города, чуть позже в Шампетерисе надумали отводить землю для частных домов. В Золитуде беспорядочно появлялись сарайчики на огородах, пока этот хаос не постановили привести в человеческий вид. Вокруг одной, пешеходной по плану, улицы с 1983 года возвели банальные многоэтажки на 25 000 человек общей вместительностью; той же участи ждал и Шампетерис, но времена поменялись, и патриархальные садики оставили цвести. Чуть поодаль пропал старый ипподром, уже перквалифицированный к тому времени в трассу для мотокросса.

По Шампетерису можно ностальгировать в парке с небольшим прудом, по усадьбе Золитуде — на небольшой аллее, но в целом старые фабричные корпуса — это всё историческое Золитуде.

56° 56' 26" N 24° 14' 4" E

Страздумуйжа 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Dorotheen Lust
  2. Johann Brotze
  3. Jugla
  4. Strazdumuiža
  5. Деревянные дома
  6. Усадьбы

В 1528 году документы впервые упомянули эту по большей части летнюю усадьбу в нынешней Югле и её хозяина Торавеста. Точнее, «Thor Avest», где первая часть подобно традиционным "zur" или "von" обозначала особое значение носителя фамилии. Впрочем, никого эти подробности не интересовали, когда название владения сначала преобразили из «Thor Avesthof» в «Trastenhof», а оттуда уже недалеко было и до «Straßenhof», весьма близкого к нынешнему имени.

Со временем на подвластной территории появились два крестьянских двора — Одиня и Кулы — которые платили оброк рыбой, ячменём, рожью и картофелем, а также отрабатывали барщину. Основными же их занятиями было рыболовство и продажа напитков отдыхавшим на озере городским гостям, которых ещё иногда катали на лодках.

Род Тор Авестов владел имением до середины XVII века, а упоминать всех владельцев — лишь утомлять читателя, поэтому скажу лишь о самых примечательных; тем более, у усадьбы в истории хватает более захватывающих моментов. Следующим назову барона Вольдемара фон Будберга, под чьим контролем имение находилось с 1764 по 1781 год. Как раз тогда, к 1770 году, поспело гланое здание стиля барокко, поныне радующее глаза прохожих на улице Юглас, 14.

«Dorotheen Lust» в конце XVIII века. Рисунок Йоханна Броце с сайта www3.acadlib.lv/broce

Потом был старейшина Большой гилдии Герман фон Фромхольд, которого сменила его вдова Доротея. Без лишней скромности она окрестила существовавший уже к тому времени ландшафтный парк «Весёлой рощей Доротеи» — «Dorotheens Lustwäldchen», — ставший вскоре попросту «Dorotheen Lust». В центре был установлен обелиск с четырьмя отдельными стихотворными надписями на немецком по бокам:

По призыву своих
Друзей здесь
По‑братски за руки взялись
Природа и искусство.

Дружба это место отвела
Для приятного времяпрепровождения
И назвала его
Радостью Доротеи.

Для разумного веселья,
Сердечной дружбы,
Самопостижения
В одиночестве.

Да здравствует каждый,
Кто с умом вкушает,
А не мешает, разрушая,
Радости запоздалого странника.

Не изыски пера, конечно, зато живописная местность восполняла небольшие поэтические огрехи и манила утомлённых городской суетой. Вот только живописной ей оставалось быть недолго: в 1827 году усадьбой завладел промышленник Пихлау. Он решил использовть земли в логичных для своего рода деятельности целях и основал текстильную мануфактуру, где нанятые в российской глубинке крепостные делали полушерстяные и хлопковые ткани и отправляли их в ближайшие области империи. Через дорогу для них построили три барака, и все они ныне — памятники зодчества. Спустя два десятилетия фабрикант расширил производство, отчего оно вскоре стало крупнейшим и известнейшим в своей отрасли. Английские станки умолкли лишь в 1915 году, когда мануфактуру «Pychlau» отправили в Московскую губернию.

Страздумуйжа перед Первой Мировой

Память о чудаковатом потомке Пихлау несёт близкий к усадьбе водоём. К концу XIX века промышленник задумал перекрыть небольшую речку, которая несла воды окрестных озёр: она затопляла его владения. Но тут потоп случился на полях в Дрейлини, а обиженные крестьяне отправились в рижскую думу. Та постановила Пихлау вырыть новый сток для водоёмов — нынешнюю Страздумуйжскую канавку.

Долго помещения не пустовали: вечером 2 июля 1919 года там встретились представители эстонских частей с Железной дивизией фон дер Гольца. Переговоры, начатые в 21:00, затянулись до полчетвёртого утра, но в итоге было подписано перемирие, вошедшее в историю под именем Страздумуйжского. Оно предписывало, что в полдень 3 июля воюющие стороны должны были прекратить бои, а немецкая армия — начать как можно быстрее покидать Латвию. В частности, до 18:00 5 июля немцам следовало освободить Ригу и окрестности. В конце концов все остались довольны: союзники решили, что кое‑чего добились, а немцы и не думали выполнять пункты договора.

Казалось бы, хватит военных переживаний, но самое ужасное ещё предстояло: фашисты в 1942 году устроили в Страздумуйже концлагерь. И пусть считалось, что условия проживания в этом были лучше, чем в других, но тех 1 300 убитых из 1 800 находивишихся в лагере под конец его существования это обстоятельство вряд ли утешало.

Тем временем в другой части усадьбы вследствие великодушия фабриканта уже давно хозяйничали незрячие. Их школа была основана в 1872 году в Агенскалнсе, на Звану, 8, но уже с 1884 года находилась в Страздумуйже. Там же расположилось и правление основанного в 1926 году Латвийского общества незрячих, и прочие схожие организации. С 1954 года велось строительство особого городка слепых, так что внимательный рижанин должен был бы заметить некоторые отличия улиц Юглы от улиц других районов Риги.

Если же он проникнет и на территорию парка, то увидит два памятника: Луи Брайлю (1809—1852) и Незрячему Индрикису (1783—1828). Первому слепые многих стран благодарны за изобретённый рельефный метод печати, а второй считается одним из первых латышских поэтов. В том же парке ещё цел домик садовника 1805 года постройки.

Удивительно пестра летопись Страздумуйжы: за время своего существования она сменила не меньше пяти функций!

56° 59' 3" N 24° 15' 0" E

Троице-Задвинская церковь 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Johann Brotze
  2. Jānis Baumanis
  3. Klīversala
  4. Āgenskalns
  5. Борис Эпингер
  6. Владимир Лунский
  7. Троице-Задвинская церковь
  8. Храмы
Последняя Троице-Задвинская церковь на Кливерсале. Рисунок Йоханна Броце с сайта www3.acadlib.lv/broce 56.9452,24.09

Как известно, Троице-Задвинская церковь, ныне располагающаяся в Агенскалнсе, изначально украшала набережную на Кливерсале. Первые сведения о ней относятся к 1453 году, потом её существование освидетельствовано письменно вплоть до 1618 года, следующие лет сто хроники молчат. Предпоследнюю построили в 1780 году в городе Поречье Смоленской губернии из сосновых брёвен, привезли на стругах и собирали уже на месте. 1 августа 1781 года храм освятили. Постоянных священников у него не было, и каждую весну приглашали монахов из двух монастырей в Витебской губернии; численность прихода тоже сильно колебалась, но в 1813 году церковь посещали 220 военослужащих и 60 местных православных.

Деревянный храм со временем начал разрушаться, оттого в середине XIX века было получено разрешение Рижской Духовной консистории на сбор средств. Другой причиной, требовавшей переноса церкви, стал нарастающий шум промышленно-портовых окрестностей, из‑за которого порой даже приходилось прерывать богослужения. Такое прошение поступило городским властям ещё в 1865 году, но дело не продвигалось ещё ближайшие два десятилетия. Наконец, в 1891-ом за 11 000 рублей приобрели участок в тогдашнем центре Агенскалнса. Тотчас же начали готовить место к работам и 25 мая 1892 года заложили первый камень.

Первоначальный (1891) проект Троице-Задвинской церкви авторства Яниса Бауманиса, который он не смог завершить по причине смерти
Нынешняя Троице-Задвинская церковь в начале XX века при своих истинных цветах

Проектирование доверили архитектору Янису Бауманису, но тот неожиданно скончался в самый разгар работ, и обратились к другому зодчему, Владимиру Лунскому. Тот в соавторстве с инженерном Борисом Эпингером создал нынешний храм в эклектичном стиле московского барокко. Кстати, на старых открытках Троице-Задвинская церковь покрашена в белый цвет, а главный из десяти куполов и ещё один поменьше украшает чистое червонное золото. Новое здание освятили 5 ноября 1895 года, а старое снесли, как и собрали, за одни сутки: 8 октября 1895 года.

Долгое время у прихода не было своего собственного кладбища, пока в 1861 году ему не выделили небольшую территорию возле Елгавского шоссе. В 1893 году там на 100 000 рублей, полученных от неизвестного благотворителя, построили небольшую церковь Христа Спасителя.

56° 56' 38" N 24° 48' 5" E

Даугавгривская крепость 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Daugavgrīva
  2. Johann Brotze
  3. Даугавгривская крепость
  4. Укрепления
  5. Храмы

Даугаве нравилось менять своё русло, и если бы не дамбы да ГЭС, занималась бы она этим и по сей день. Когда всего этого ещё не было, река сделала бесполезной старую Даугавгривскую крепость.

Так началась история современной Даугавгривской крепости, ведь старое устье всё мельчало и мельчало. В 1567 году поляки, шестой год ждавшие сдачи Риги, построили небольшое укрепление на нынешнем месте. Его комендант Ян Островский прославился грабежами кораблей, следовавших в рижский порт, уничтожением навигационных знаков. Рижане ответили созданием должности «водного капитана», дали ему пару десятков вооружённых войнов — их дом расположился на правом беругу Буллюпе. Поскольку поляки ждали, пока Рига сама примет власть короны, существенных конфликтов за те двадцать лет не происходило.

Уже потом, 1 августа 1608 года шведы, управляемые Мансфельдом, захватил бывшую крепость Острвоского, но не осмелились идти на город, поэтому там, где Даугава пробила новое, более глубокое устье, возвели небольшой шанец и прозвали его «Neumünde» («Новое устье»). Через два месяца командир отправился в Швецию, оставив на наших берегах лишь гарнизон из 250 человек. Такое обстоятельство было на руку Ходкевичу и его польскому войску, которые без труда одолели солдат. Оскорблённые, шведы вернулись в 1617 году, но ушли после такого же результата, и лишь в 1621 году им повезло. Осмотрев полуразрушенную Неймюнде, в 1624 году король Густав Адольф повелел её восстановить. Так началась современная история защиты устья Даугавы. Оглядев старую крепость, шведы нашли её разрушенной и бесполезной, потому уничтожаемой — только стоило перевезти несколько десятков пригодных пушек.

А о новой, наоборот, заботились. В 1641 году её перестроили по планам генерала Роденбурга, уподобившего крепость нидерландским аналогам. Потом, с 1670 года и до самой Северной войны, её долго меняли по системе маршала Вобана. Гарнизон составляли от двух до пяти рот, их семьи составляли население предместья — нынешней Даугавгривы. Устье Лиелупе, — тогда это ещё было именно её устье, — стало местом стоянки нескольких военных и почтовых кораблей. Появилась церквушка, с 1680 по 1683 год в ней проповеди читал Эрнст Глюк, переводчик Библии и Катехизиса на латышский и приёмный отец будущей Екатерины Великой. В 1680 году старая крепость была окончательно упразднена, и Неймюнде получило современное название.

Следовала Северная война, к Дюнамюнде подобрались саксонцы и в марте 1700 года успешно осадили крепость. Они тоже стали её чинить, при этом переименовав в Августусбург в честь польского короля и саксонского курфюрста Августа II. В следующем году пришёл Кар XII и его шведы, в декабре побомбили крепость с холмов Болдераи, и забрали. Старое имя было возвращено.

В 1710 году сдалась Рига. Шереметьев пошёл завоёвывать и Дюнамюнде и поставил свои пушки всё на тех же холмах. В книге В. Е. Жамова «Крепость Усть-Двинск» говорится следующее:

Граф Шереметьев, прибывший в Болдераа в апреле месяце приказал возвести еще один редут на небольшом острове на р. Двине, чтобы прервать Динамюнде связь с Ригой. Был возведен редут в самом устье р. Двины, Динамюнде отрезали от Швеции. В крепости начался голод. Шереметьев на правом берегу реки Аа Курляндской поставил пушки — напротив крепости. В крепости от голода началась чума. Комендант крепости Штакельберг решил сдаться. Согласно условиям капитуляции гарнизон крепости вышел с оружием, с громкой музыкой и распущенными знаменами.
Церковь в Даугавгривской крепости в 1800 году. Рисунок Йоханна Броце с сайта www3.acadlib.lv/broce

Русские тоже внесли в развитие фортеции свой вклад: были построены, новые казематы, главные ворота, многие береговые батареи и форты. Гарнизон получил новую церковь Спаса-Преображения: в 1775 году архитекторы Сигизмунд Зеге и Кристоф Хаберланд перестроили старую шведскую кирху. В 1873 году на Рождество была освящена и лютеранская моленная. В крепости, помимо станции электрического телеграфа, действовала и своя почтовая голубятня. В 1864‑ом в Дюнамюнде рыли артезианский колодец — питьевую воду нашли на глубине 53,4 метров.

Ровно весь 1743 год в коменаднтском доме крепости содержались сверженная Анна Леопольдовна, её сын Иван VI и муж Антон Ульрих. До того их держали в Цитадели, потом отправили на север, в Холмогоры под Архангельском. В 1804‑ом из Дюнамюнде в Швецию отправился французский король-беженец Людовик XVIII, которого российское правительство больше не желало укрывать в Митаве-Елгаве.

С 1893 года фортеция и окрестности носили переведённое на русский имя: «Усть-Двинск».

Минул десяток лет, и пошли разговоры о необходимости сноса крепости. Мол, артиллерийскими батареями заполнено всё побережье, новые казармы в Болдерае тоже подоспели, а на дворе уже двадцатый век, и бастионами со рвами никого не испугаешь. В 1910 году эти разговоры утихли, крепость получила третью, низшую, категорию, и подверглась модернизации.

Орудия Даугавгривской крепости. Изображение с сайта en.wikipedia.org

Так она встретила Первую Мировую, когда гарнизон расположился на всём побережье от Царникавы до Слоки, крепость обтянули в с десяток рядов колючей проволоки, затопили Спилвиские луга, устроили огневые точки на окрестных холмах, а десять близлежащих километров по морю заполнили минным полем. Именно в Усть-Двинске в 1915 году образовался Первый Даугавгривский батальон латышских стрелков — хоть официально никакой Даугавгривы и не было. В той же крепости собрались Второй Рижский и Третий Курземский.

А в 1917 году пошли братания солдат с немцами, так что противник все необходимые уловки разузнал и в сентябре принудил защитников покинуть фортецию. Те, ясное дело, не обрадовались перспективе передачи крепости супостату, сняли стяг и вслед последнему войну устроили «салют» на многие километры вокруг города, да, не сочтите за метафору, сожгли за собой понтонные мосты через Даугаву. Осмотрев со времнем руины, латвийская власть решила объект не восстанавливать за ненадобностью, лишь использовать некоторые здания как склады, гауптвахту и т.д.

1920-ые или 1930-ые. Аэросъёмка Даугавгривской крепости. Изображение с сайта jvk.lv

Заметили военные и церковь, побитую во время боёв с Бермонтом 15 октября 1919 года. Православная церковь в лютеранской армии оказалась лишней, потому приговорённой к сносу, не спасли даже правила 1932 года. Они гласили, что рейд рижского порта определяется, в частности, радиусом в 7,5 километров от высочайшей колокольни. Одну башню взорвали, вторая оказалась крепче, поэтому её начали разбирать вручную, при этом разбился рабочий. К приходу советских войск не стало только самой верхней части, вместо которой после войны быстро построили резервуар с водой: пленные, содержавшиеся в крепости, нуждались в «водонапорке». Она сохранилась и поныне, пусть и разваливается.

Военные оставались до 1995 года. В 1999 году крепость попала в частные руки фирмы «Aumeisteru muiža», та долгое время ничего не предпринимала, и какая судьба ожидает один из ценнейших архитектурных памятников страны, никто точно сказать не сможет.

В фортеции до сих пор стоят крепкие валы и остатки двух интересных зданий — церкви и загадочного дома посередине. Толщина его стен достигает двух с половиной метров, потому никакие вызрывы его, как неоднократно ни пытались военные, его не брали.

57° 27' 0" N 24° 23' 3" E

http://www.angelfire.com/bug/r… – книга В. Е. Жамова «Крепость Усть-Двинск» 1912 года издания.

Мельница святой Марии 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Johann Brotze
  2. Torņakalns
  3. Āgenskalns
  4. Исчезнувшее
  5. Мельница святой Марии
  6. Мельницы

Речь пойдёт о первом известном здании будущего Агенскалнса и всего левобережья, построенном ещё в 1226 году. Оно играло и тактическую роль: при нападениях первые бои часто происходил именно там, а позднее, если враг подступал к Коброншанцу, то открывали плотину и вода гнала неприятеля прочь. Так случилось в 1656 году с войском царя Алексея Михайловича.

Изначально её построил Домский капитул, коллегия высшего лифляндского духовенства. В его руках мельница молола зерно до конца XVI века, потом польский король Сигизмунд Август за исключительные заслуги подарил её своему секретарю Андрею Спилле, который выгодно перепродал полученное добро городу за 3 500 талеров.

Магистрат не сразу получил выгоду: воды явно не хватало. Тогда придумали заняться мелиорацией Медемского болота, где находится исток речки Марупите. Соединили пять озёр каналами, и дело пошло на лад, но подвело здание. В середине XVII века оно уже разрушилась, поскольку известно, что в 1660 году мельник Михаил Глезер построил его заново.

Мельница святой Марии в 1785 году. Рисунок Йоханна Броце с сайта www3.acadlib.lv/broce

Это сохранялось вплоть до ХХ века, хотя в 1902 году проточной воде предпочли паровой двигатель. Тогда там было достаточно внушительное количество зданий: главное здание с двухэтажным чердаком, одноэтажным машинным отделением, на первом этаже хранились мешки, на втором этаже в трёхкомнатной квартире жил сам хозяин. Вокруг него находились 3 жилых дома, сарай, курятник, погреб, склад и магазин.

В 20‑ых годах ХХ века большой потребности молоть зерно почти в центре города не было, да и культурное наследие охранялось с гораздо меньшим трепетом, чем ныне, поэтому нет ничего удивительного, что в 1923—24 годах из утилиарных побуждений — для расширения трамвайных рельсов — здания снесли. Когда уже не стало мельницы, название Мариинского мельничного пруда сократилось на среднее слово и стало нынешним: пруд Марас. В 30‑ых на нём построили купальню, однако в 1959 году пришлось её закрыть: куда важнее было фабрикам лить в пруд свои отходы.

56° 55' 55" N 24° 49' 3" E