Ieeja
Reģistrācija
Zurbu – tās ir vietnes par pasaules pilsētu vēsturēm
Par Zurbu
Sakārtot pēc
  • laika pēc noklusēšanas
  • ieraksta labošanas laika

Академия художеств 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Andris Vainovskis
  2. Biruta Vainovska
  3. Esplanāde
  4. Академия художеств
  5. Кинематограф
  6. Сады и парки

Рижский Биржевой комитет, не самая бедная организация, в начале века пожелала построить школьное здание. Как раз в это время городские власти добились в Петербурге разрешения на строительство пары общественных зданий по краям Эспланады.

Место оказалось приятным и в плане почвы — фундамент закопали всего на 2,5 метра. Строительство шло с 1902 по 1904 год. Архитектор Вильхельм Бокслафф выбрал для фасадов готику — как намёк на немецкость организации. Внутри же здание было абсолютно современным. Перекрытия отлили из железобетона, вентиляционные трубы замаскировали под элегантные башенки, в некоторых классах установили проекторы — эпидиаскопы. Над креслами поработали ортопеды, аппараты для лабораторий заказали в Хемнице, Лейпциге и Вене. Рижская мастерская Эрнеста Тоде создала витражи. Традиционно разместили квартиры: в двухэтажном корпусе справа от залов построили семикомнатные для администрации и поменьше — для другого персонала. Рижское Биржевое коммерческое училище получилось комфортным.

Тем временем, в 1909 году Вилхелмс Пурвитис стал директором Рижской немецкой школы искусств и начал поднимать идеи о преобразовании в Академию художеств. Петербургская академия, под чьим крылом находилось заведение, была не против, равно как и некоторые ответственные бюрократы; случилась война.

Проект пристройки к Академии художеств. Архитекторы Андрис Вайновскис и Бирута Вайновска, 1979 год.
www.221b.ru/geo.htm — описания мест съёмок ленфильмовского фильма о Шерлоке Холмсе (1979 год). На изображении — кад

В лихолетье установившаяся советская власть в 1919‑ом быстро основала Академию Художеств под руководством Пурвитиса и отдала здание коммерческого училища. Пришла власть латвийская, вернула дом Биржевому комитету, а людей искусства подселила к железнодорожной управе на Гоголя за вокзалом, оставив последней часть дома со входом с угла. И тем, и другим было тесно, но в 1921 году произошёл первый набор — 192 человека.

Вернувшись, Советы вновь дали то же самое здание, немцы устроили там лазарет, но в третий раз Академия обосновалась там уже крепко. Насколько переезд спас от тесноты — открытый вопрос, ведь в доме было всего три десятка учебных помещений, а вскоре пришлось подвинуться и в пользу школ искусства имени Розенталса и музыки — имени Медыньша.

Наконец, в 1979 году состоялся конкурс на полуподземную пристройку во дворе. Помимо творческих мастерских, там должны были разместиться библиотека и выставочный зал. Первую премию получили Андрис Бирута Вайновские, четыре предложения жюри предложило выкупить, ничего не построили. В 1989‑ом Совет Министров постановил отдать школьное здание напротив, а на улице Барона построить новый дом у 18 школы. Всё это намечалось на ближайший год, но бюрократия всесильна. Новый корпус был открыт лишь в сентябре 2012 года.

Оставило свой след здание и в кинематографе – в знаменитом советском фильме про Шерлока Холмса оно выполняло роль английского замка.

56° 57' 18" N 24° 66' 5" E

Парк у Городского канала 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Бастионная горка
  2. Исчезнувшее
  3. Парк у Городского канала
  4. Сады и парки
  5. Центр

В 1857—1863 году Рига получила возможность нормального развития, жители бывших предместий перестали быть отверженными, а привилегированные узники не менее бывшего внутреннего города буквально глотнули свежего воздуха. Вкратце — больше не было крепостных валов. Проект переустройства их места, разработанный местными архитекторами Иоганном Фельско и Отто Дитце предусмотрел бульвары, красивые дома и парки. И если после сноса генерал-губернатор Суворов сокрушался о поспешном уничтожении отдельных красивых ворот, то тут всё было в порядке: бывший ров специально оставили. Только чуть сузили за счёт земли из бастионов.

Устройство сада началось тут же, в 1859‑ом, согласно проекту любекского садовника Вендта; его сменил герр Реймс, работавший под управлением Комитета по озеленению предместий до осени 1879‑го. На следующий год образовалась Садовая управа с Георгом Куфальдтом во главе, и тот за время до Первой Мировой переворошил едва ли не все городские парки. Досталось и насаждениям у канала: не устояло почти ни одно деревце, ни одна дорожка.

Устояла Бастионка, за серпантин звавшаяся тогда и Улитковой, — а ведь при общем сносе некоторые ратовали за уничтожение и этого воспоминания о Песочном бастионе: мол, движение тормозит. Изначально никакого серпантина не было, были прямые дорожки на вершину, размываемые дождями. Современный плавный подъём появился уже при Куфальдте, и именно его доктор Рулле рекомендовал пациентам регулярно одолевать для поддержания здоровья. С 1898 года в противоположном направлении журчит ручеёк.

Газовая фабрика и несохранившийся деревянный мостик 56° 57' 9" N 24° 64' 3" E

Спасибо за горку полагается инженеру Хенингу, убедившему оставить пошире канал у Блинного бастиона, на месте Оперы, — не пришлось брать землю с Песочного. Зато отлично пригодились камни всех валов: из них построили мостики на 13 января, Барона, Валдемара и Бривибас. Последний позднее расширили.

В 1860 году на вершине появился деревянный кофейный павильон, в 1887‑ом сменённый каменным «Венским кафе». В 1893 году у подножья по проекту Генриха Шеля построили плавающий домик для пары лебедей, подаренной Рижским птицеводческим обществом. Зимой, с появлением крепкого льда, лебединый приют убирали на берег, и соседняя городская реальная школа устраивала каток, бесплатный для школьников и платный — для всех остальных.

1900 год. У кофейного павильона на Бастионной горке 56° 57' 7" N 24° 66' 2" E

Жизнь на канале продолжалась и при тёплой погоде: вплоть до конца пятидесятых существовали лодочные станции, одна у лебединого домика, вторая — сначала напротив университета, потом в парке Кронвальда.

Помимо развлечений, город нуждался, в частности, в топливе. Сейчас из этих зданий управляют водопроводом и канализацией, а с 1862‑го по 1874‑ый в псевдозамке напротив Бастионки английский каменный уголь превращали в рижский природный газ. Спроектировал его директор берлинского аналога Кюнель. Потом открылось новое производство в конце улицы Бруниниеку, а старая фабрика лишилась статуса и большой восьмиугольной башни посередине. Уже в 1887 году, после неприятного пожара в нынешней Опере, в театральной пристройке открылась первая в Риге электростанция.

Перед театром же складывался парк совершенно иного, регулярного, стиля. Вышеупомянутое пламя привело в негодность и эти насаждения, потребовав создание новых. В 1884‑ом они были в общих чертах готовы, ещё три года спустя был готов фонтан «Нимфа» работы Аугуста Фольца — на его модели скульптор впоследствии женился.

В 1890—1891 годах руки дошли и до склада стройматериалов и древесины между Барона и Марияс. Были выстроены детская площадка и садовый домик. В 1925 году там же появились две радиовышки, высотой в 45 метров каждая — когда убедились, что крыша современного экономического факультета, где и расположилось радио, недостаточно крепка. Четыре года спустя их сделали шестидесятиметровыми. Одна из мачт сохранялась вплоть до конца XX века, да незаметно пропала.

Канал, украшение парка, являлся и преградой. В 1892 году сразу много людей выразили властям желание видеть новый мостик у Бастионки. Желание удовлетворили, главный инженер города Агте сотворил проект, просители подкинули деньги, переправа была готова. Изначально по причине крутого подъёма пешеходам мост не нравился — создали насыпь. Теперь можно было с чистой совестью иронизировать над схожестью фамилии проектировщика с немецким словом «achte», означающим «восьмой» — говорить о «восьмом чуде света».

1950-ые. Лодки на канале 56° 57' 1" N 24° 68' 4" E

6 сентября 1897 года вдова профессора Тимма из Политехникума выполнила волю мужа: передала городу 9 000 рублей на устройство мостика. Два года спустя всё было готово, согласно чертежам инженера Ивана Кропивянского; общая сумма составила 16 922 рубля и 38 копеек. Студенческие прогулки в университет сократились, в городской топонимике мостик у театра назвался в честь Тимма.

1900 год. Проект новой ратуши на берегу Городского канала. Архитекторы Хедман, Вазашерна, Гран и Линдберг из Хельсинки 56° 57' 7" N 24° 65' 2" E

Перемены происходили и на углу нынешних Бривибас и Райня. Например, в 1904‑ом там расположился киоск, в 1911‑ом рядом появилась метеостанция, год спустя напротив её открыли и источник питьевой воды. Но главное произошло в 1910 году, когда с приездом в Ригу Николая Второго открыли конную статую Петра Великого, позднее сменённую Памятником Свободы.

Дважды парк готовился пережить куда более существенные метаморфозы: городская дума нуждалась в новом здании. Сначала в 1898 году власти решили к юбилею заложить первый камень своей грандиозной резиденции на месте казарм Екаба. Прошёл международный конкурс, получили 24 предложения. Первое место досталось финнам, второе поделили немцы и швейцарцы, проект рижанина Аугуста Рейнберга получил только третью премию, равно как и вариант из Польши. Здание не построили — может, ему там было просто узковато?

Почти на то же место, только на противоположном берегу канала, вернулись в тридцатых. Соответственно, школу и газовую фабрику следовало ломать. Местный конкурс объявили в 1935‑ом, победил проект Александрса Клинклавса, а не был релизован ничей: оказалось проще снести несколько кварталов между рекой и Ратушной площадью, и там в итоге тоже ничего не построить.

Проект здания городской думы. Архитектор Александрс Клинклавс, 1935 год 56° 57' 10" N 24° 64' 3" E

Зато Андрейс Зейдакс, преемник Куфальдта, перекопал парки у канала так же усердно, как и почти все остальные творения своего гуру. Учителю нравились заросли, ученик предпочитал более открытые пространства. В 1951‑ом согласно задумке садовника Гинтерса Бастионка обрела детали разрушенных войной домов «Старушки». С 1968 года в парке начали устанавливать декоративные скульптуры.

К тому времени зелёные насаждения у канала уже в основных чертах сформировались. Некогда Куфальдт хвастался, что рижское бульварное кольцо в плане помпезности зданий хоть и уступает венскому Рингу, эталону подобного градостроительства, зато выигрывает садами. Но тут уж решать каждому самостоятельно.

56° 57' 8" N 24° 66' 5" E

http://www.radiopagajiba.lv/ra… — история рижского радиофона, с описанием и фотографиями мачт у канала

Эспланада 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Esplanāde
  2. Umurkumurs
  3. Гора Куббе
  4. Иосиф Сталин
  5. Памятники
  6. Сады и парки
  7. Центр

Неспроста в народной песенке «Rīga dimd» поётся «Visapkārt smilšu kalni, pati Rīga ūdenī»: в стародавние времена Ригу и вправду окружала гряда песчаных горок. Самая высокая звалась Куббе, она же Старая, она же Рижская, она же Яковлевская. 24 июля 1198 года у её подножья произошла битва, в которой немцы одержали своего рода пиррову победу над ливами: местный воин Имаут заколол епископа Бертольда. Его сменил тот самый Альберт, которого принято считать основателем города.

1581 год. Гора Куббе. Изображение с сайта historic-cities.huji.ac.il 56° 57' 17" N 24° 67' 4" E

Город со временем оброс стенами, бастионами. И вновь горка подложила свинью: с неё супостату город был виден лучше, чем с любого спутника, да и пушки можно было запросто поставить на вершине. Соответственно, укрепления с этой стороны делали самыми надёжными. Уже в 1697 году генерал-губернатор, настороженный Великим посольством, приказал магистрату, гильдиям и бюргерам уничтожить опасную возвышенность, приказывал ещё два года подряд, а никто не слушался. Послушались только в 1783—1784 годах.

Всякий сброд, изгнанный из города, селился в песчаных пещерах горки; помимо этого, рядом образовалось обыкновенное предместье. Сначала это были просто незаконно пристроенные к стене домики, вскоре уничтоженные. В другой раз дома снесли в 1543 году: жильцы незаконно торговали с крестьянами, что считалось привилегией горожан. Окончательно предместье у горки за один день истребили в 1772‑ом, всего около сотни домов вокруг всей крепости: было необходимо создать свободную полосу для удобной защиты. В фортификации такая полоса называется эспланадой.

В 1812 году рижане, испугавшись Наполеона, зря сожгли часть своих предместий, и через три года был готов план их восстановления. На месте нынешнего парка значилось «Exercierplatz» — площадь для военных учений и парадов. По периметру вырос символический заборчик, и солдаты начали маршировать здесь вместо современной площади Екаба.

1842 год. Умуркумурс глазами художника Рикманна

Другим мероприятием, регулярно проходившим там же, был Умуркумурс, воспоминание о жутких 1601—1603 годах. Тогда, после вторжения шведов в польскую Ливонию, поляки вернули свои земли, да так, что все крестьяне разбежались по лесам и забросили свои поля. Логично, потом наступил голод. Одним из уцелевших мест была Рига, куда сельчане и отправились за помощью. Рижане кое‑как спасли нуждавшихся, приютили их на горке Куббе, но на следующий год поля без присмотра стали ещё хуже, а в лагере начались жуткие беспорядки в борьбе за еду. Тогда город поделил беженцев на сотни и десятки для поддержания дисциплины. Старшие получали питание в близлежащем госпитале святого Георгия, когда там на столбе появлялся хвойный венок. Белый флажок на том же столбе означал новости, а красный — беду.

Весной 1603 года пошли слухи, что урожай обещает быть хорошим, но крестьяне боялись покидать Ригу, и магистрат сжалился. Наконец, в конце июля разослали гонцов, а на столб вывесили красный флажок — кто первый вернётся с хорошими вестями, тот пусть сорвёт, трижды помашет в сторону города и оставит на память. Первым 5 августа пришёл гонец из Нереты, в современном Екабпилском районе у литовской границы, трижды поклонился в сторону Риги вручил представителю магистрата батон хлеба и получил в награду венгерский дукат. Наутро на горке провели торжественное богослужение, и под конец священник объявил возвращение беженцев домой.

Около тридцати тысяч человек покинули лагерь, ещё несколько тысяч остались ремесленниками в Риге. Каждый год 6 августа они собирались на богослужение и гуляния, названные «Hungerkummer» — голодные беды. Соответственно, горка получила ещё одно название — «Hungerkummerberg». Гуляния проходили в три подхода, в первый понедельник после богослужения следовало забраться на столб и сорвать красный флажок, в третий — белый, а в пятый — хвойный венок. С красным отвешивали три поклона городу, белым только махали, а венок весь день носили на голове. В XIX веке об истоках уже забыли, и Умуркумурс остался только красивым праздником. На верхушку вешали ленты, гирлянды, готовые костюмы, двадцатипятирублёвые серебряные монеты, а сам столб натирали цветным мылом. До постройки Христорождественского собора в 1884 году торжества ежегодно проводились на горке Куббе, а с её срытием остались на эспланаде, затем перебрались на площадь Екаба; в 1905 году Умуркумурс попытались перенести на Красную горку в Московском форштадте, но там он быстро заглох.

Тем временем упомянутый «Exercierplatz» дважды поменял название: в 1843 году он стал Марсовым полем, а в 1858 — Парадной площадью. Вокруг появились капитальные дома, и жильцы начали жаловаться на шум и пыль, но спорить с военным ведомством было, как всегда, очень затруднительно. Трижды там устраивались Балтийские сельскохозяйственные выставки — в 1865, 1871 и 1899 годах. В целом, это был неприглядный пустырь в самом центре города.

1930-ые. Парад пожарных на Эспланаде

26 декабря 1875‑го царь-батюшка позволил построить собор, но больше ничего и никогда. К концу века особенно остро встал вопрос о застройке Эспланады, ведь требовалось место для художественного музея и биржевой школы. Мелькали и проекты продления улицы Базницас — насквозь, с домами со стороны собора, а также с переулками по обе его стороны. Чиновники оглядывались на царский указ и разрешения не давали. В марте 1900 года собралась даже специальная комиссия для решения вопроса. Учитывая, что из восьми человек шестеро были генералами и полковниками, решение было ясно заранее. Они и вправду ратовали за сохранение парадной площади, ведь где ещё маршировать или, в случае войны, собирать реквизированных у населения лошадей? Предложенные городом земли в Задвинье и у Петербургского шоссе милитаристам не нравились.

1950‑ые. Старый фонтан Эспланады 56° 57' 18" N 24° 69' 2" E

На семисотлетии Риги, летом 1901 года, ещё пока пустынная Эспланада приютила большую ремесленно-промышленную экспозицию. Ещё до открытия выставку посетил военный министр Куропаткин, остался очень доволен, смягчился, и 10 января 1902 года было получено давно ожидаемое добро на озеленение краёв Эспланады и строительство зданий. Город обещал довести бывшее Марсово поле до уровня столичного аналога. Посередине осталось песчаное поле, остальное же место занял парк с фонтанами с двух сторон, работавшими два часа в день, а по праздникам и воскресеньям — три. Между Реймерса и Сколас устроили аллею верховой езды, по договорённости с 20‑ым армейским корпусом, что в случае необходимости деревья будут уничтожены. Во избежание несчастных случаев с обоих въездов поставили таблички «Reitweg», говорившие о назначении дорожки. В 1925 году, посчитав коней угрозой детям и другим прохожим, верховую езду запретили.

В 1912 году, к столетию Отечественной войны, открыли памятник полководцу Михаилу Барклаю-де-Толли. В 1915 году, при эвакуации, он пропал, и долгие годы оставался лишь гранитный постамент. В те годы была мысль поставить ещё один памятник, симметрично относительно собора, — военному инженеру Эдуарду Тотлебену. Проект так и остался проектом.

1954 год. За забором создают парк Коммунаров

Вскоре стало смутно. Власти боролись и менялись. Так, 14 января 1919 года, при большевиках, из больницы Красного Креста в Гризинькалнсе на Эспланаду прошла демонстрация с гробами 27 борцов революции. Там они были погребены в братской могиле, а Петерис Стучка на митинге объявил новое название местности — площадь Коммунаров. Официально оно вступило в силу 2 февраля, но вскоре сменилась идеология, и 4 ноября 1920 года гробы уже тайно выкопали, под прикрытием ночи, полиции и армии, и отвезли куда‑то за Братское кладбище.

И при новой власти пустое пространство служило массовым мероприятиям. Тут неоднократно проходили праздники песни, — один, третий, состоялся на Эспланаде ещё в 1888 году; праздники молодёжи, скаутов и их коллег женского пола гайд. Продолжались и армейские парады. Зимой заливали каток, под Рождество работала и ярмарка. При Улманисе родилось новое имя — «Vienības laukums», площадь Единства.

1964 год. Парк Коммунаров
Проект парка с памятником Сталину

Разумеется, вскоре вернулось название, данное Стучкой. При этом после благоустройства 1950—1952 годов это уже была вовсе никакая не площадь. Появились новые фонтаны, фонари, бордюры, и кульминацией должен был стать памятник Иосифу Виссарионовичу, но ветер сменился, и его место занял Райнис. Монумент представили публике 11 сентября 1965 года, ровно сто лет после рождения писателя, и тогда же у него прошли первые Дни поэзии. Вскоре на бывшей аллее верховой езды встали десять гранитных бюстов заслуженных коммунистов.

А потом старое название восстановили, коммунистов убрали, зато в 2002‑ом с боем вернули Барклая-де-Толли, а в 2006‑ом поставили и памятник полковнику Оскарсу Калпаксу.

56° 57' 18" N 24° 68' 3" E

Парк Кронвальда 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. 700-летие
  2. Беседки
  3. Дом стрелков
  4. Парк Кронвальда
  5. Сады и парки
  6. Центр

Давным-давно в Риге появились профессиональные стрелки, отгонявшие врагов от городских стен. В мирное время они раз в год выбирали «короля». Во время состязаний стреляли сначала по деревянными птицам, затем уже присоединились и мешки с песком, и просто доски, — но птицы запомнились лучше всего. Потому отведённую в XVII веке для тренировок землю у Цитадели со временем молва нарекла «Птичьим лугом».

С развитием вооружений необходимость в стрелках отпала, и образованное в 1859 году Рижское немецкое стрелковое общество стало скорее следствием ностальгии. Тем не менее, деятельность его была широка: уже в 1860‑ом открылся дом с кегельбаном и тиром, — пять лет спустя по проекту Роберта Пфлуга построили новый, а в 1874 году его восстановили после пожара, — в 1863‑ем были приобретены земли за рвом Цитадели — и обустроили садик.

Следующий год был важен: приехал Александр II. Государь посетил состязания, поздравил короля стрелков — и отдал обществу весь сад. Какое ему дело до протестов магистрата и упований на ещё полувековой давности планы уважаемого генерал-губернатора Паулуччи, предусматривавшие эту территорию для отдыха горожан? Царь посадил и ныне у стен Дома конгрессов растущий дуб, новые владельцы закрыли сад для всех, кроме своих и небольшого числа избранных с аусвайсами.

Дом стрелков 56° 57' 18" N 24° 64' 2" E

Местечко облагородили, среди тенистых куртин создали теннисные корты, на «Птичьем лугу» иногда устраивали мероприятия для широкой общественности. Например, в 1883 году перед публикой хвастались промышленники, весь август 1896‑го — этнографы Учёной комиссии Рижского латышского общества: во время X Всероссийского археологического съезда и две недели после его закрытия работала экспозиция, четверть века спустя ставшая музеем под открытым небом в Берги.

Беседки

Летом 1901 года в саду кипела выставка в честь 700-летия города. Здесь же расположились беседки-рекламы каменщика Кришьяниса Кергалвиса, одна из которых дожила до наших дней.

Молочный ресторан в конце 1930-ых

Ещё в 1926 году путеводитель Целмса признавал: сад красив, но, поделенный стрелковым и офицерскими обществами, совершенно недоступен. Наконец, в 1931 году случилось логичное: город раскошелился, оставив лишь малую огороженную часть. Видные садовники Андрейс Зейдакс и Карлис Баронс принялись копать и сажать. Из Германии привезли и высадили на бывшем «Птичьем лугу» множество редких растений; в следующем, 1939‑ом, году значительная часть их замёрзла. Рихардс Маурс изваял фонтан, Сергей Антонов построил молочный павильон, позднее разрушенный войной и возрождённый 1971‑ым годом у прежней террасы — как ресторан «Айнава». В 2000‑ом он, заброшенный, превратился в здание управления Рижского порта, да обрёл маяк, ранее служивший на молу в Мангальсале.

1938 год. Перила одного из мостиков парка Кронвальда. Из журнала «Latvijas architektūra» 56° 57' 21" N 24° 62' 5" E

Сад тем временем избавился от своего прежнего имени: с 1934‑го современное название носит территория у бульвара Кронвальда, а с послевоенных лет — и вся остальная. В 1965 году публике открылся и участок у бывшего дома стрелков.

В 1936 году по проекту Освалдса Тилманиса и Волдемарса Закиса город построил два новых мостика через канал, деревянных, с резными перилами. Четыре десятилетия спустя их заменили железобетонные потомки. Советская архитектура оставила и другие два следа в парке: дом ЦК Компартии ЛССР в 1974 году и Дом политпросвещения, ныне конгрессов, — в 1982‑ом.

Появились и памятники: Судрабу Эджусу, Андрейсу Упитису, Арвидсу Пелше. Последний отлично подходил зданию Партии, но никак не вписывался в новую политическую обстановку, и в 1991 году был убран — а впоследствии заменён на фрагмент Берлинской стены. В 1998‑ом его перенесли чуть ближе к бульвару Калпака. Возле Дома конгрессов стоит памятный камень первому спектаклю на латышском языке — впрочем, его право здесь находиться весьма сомнительно… 8 апреля 2004 года в парке появился ещё один монумент — астроному и потомку Чингисхана Мирзо Улугбеку, подарок Ташкента по случаю визита узбекского президента в Ригу.

Рядом с ним стоит подарок ещё одной дружественной державы — китайцы из Суджоу к восьмисотлетию построили беседку в народном стиле, да с характерными китайским садам растениями вокруг.

А если вдруг пожелаете увидеть следы стрелков, просто приглядитесь к лепнине небольшого киоска на углу Элизабетес и Калпака.

56° 57' 22" N 24° 63' 1" E

Верманский сад 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Верманский сад
  2. Сады и парки
  3. Центр

В 1812 году под Кекавой расположились войска Наполеона, и они в любой момент были готовы пойти на Ригу. Во избежание внезапности нападения рижане выслали гонца Тюдемана. Тот, особо в ситуации не разбираясь, доложил, что враг наступает. Естественно, Эссен, руководствуясь законом, приказал поджечь предместья; Наполеон же прошёл мимо города.

Рижане старались побыстрее стереть происшествие из своей памяти. Все они были сильно потрясены несчастьем, а Эссен даже вскоре повесился в Балдоне. Поэтому тут же был назначен новый — маркиз Филиппо Паулуччи. Им возглавляемый Комитет озеленения предместий в 1814 году решил создать общественный парк на месте сгоревших домов — для тех, кто не мог выехать на природу.

На земле, два года спустя подаренной городу Анной Гертрудой Верман, он был торжественно открыт 8 июня 1817 года. В то время каждый, кто внес в кассу Комитета один рубль, получал право посадить одно дерево. При открытии площадь парка была существенно меньше нынешней — неполный гектар по сравнению с пятью. Сад неоднократно расширяли и впоследствии, пока в 1859 году не замкнулось кольцо домов вокруг него.

Вопреки мнению, будто фрау Верман чуть ли не в одиночку оплатила озеленение гиблого места за городскими валами, она была лишь одной из откликнувшихся на призыв. Например, некий аноним «закопал» в болотистую почву пять с половиной тысяч рублей — против верманских двух. С другой стороны, именно она подарила землю, и её сын, прусский консул Кристиан Верман, продолжил начатое дело. Поэтому с 1829 года стоит обелиск в её честь с надписью «Поставили те, кто смогли оценить ценность этих насаждений»; тогда же родился топоним «Верманский сад».

Сад посещала самая изысканная публика, в основном немцы. Впрочем, уже к середине века Верманский стал демократичнее. Привлекали выставки охотничьих собак, охотничьих принадлежностей, фотографии, деревянных поделок, садоводства, книг и прочего интересного. Играл оркестр, часто проходили благотворительные концерты; бродячие труппы давали представления. Однажды некий смельчак поднялся из сада на воздушном шаре и красиво спланировал на землю. Позднее, в годы Первой республики в саду проводились детские праздники. Зимой аллея, параллельная улице Барона, становилась лыжной трассой.

Поначалу господствовал чрезвычайно примитивный пейзаж: дорожка, мостик через ручеёк, деревянная ограда, ворота, рощица уже существовавших деревьев. Учитывая болотистую почву, «существовавших» — слово очень подходящее. Большинство из высаженных в 1817 году 1 282 деревьев, — по моде очень густо, — в 1859‑ом пришлось заменить.

Уже после этого можно было экспериментировать: Рижское общество любителей природы высадило в саду 85 диковинных растений, из которых большинство, правда, не выдержало северного рижского климата. Изначальное благое просветительское намерение снабдить каждое табличками с названиями не получило одобрения: брожение по газонам и тогда не приветствовалось.

Одной из успешных принятых мер против заболачивания сада было создание дренажной системы — её самой заметной частью стал фонтан, отлитый в 1869 году берлинцами Бухольцом и Ханом. Привычный нам потомок, созданный скульптором Лукажой по образу прежнего, струится с 1978 года.

Парк неоднократно перестраивался именитыми садовниками: сначала Куфальдтом, в латвийское время — Зейдаксом. В 1889 году там появился первый в Риге розарий.

По углам сохранились три из четырёх киосков, построенных в 1911 году по чертежам Вильгельма Реслера. В том же году поставили новый металлический забор, снятый в 1930‑ом: чтобы не ограничивал свободу передвижения. Возле улицы Тербатас до войны находился спроектированный в середине двадцатых Паулом Кампе Малый павильон, он же Малый молочный павильон, он же кафе «Парк».

Верманский сад привлекает скульпторов. 1866 год — цинковые солнечные часы, эвакуированные в 1915‑ом. Вокруг них поселились деревянные Диана, Церера, Клио, Полигимния, Урания и Эвтерпа, да три вазы — все они простояли ещё десяток лет. 1884-ый — вытесанные Августом Фольцом львы-сторожа обелиска Анны Гертруды. 1954-ый — Киров сменил Верман так же, как за четырнадцать лет до того аналогично случилось в названии парка. В 1968 году у угла Кирова-Элизабетес и Стучкас-Тербатас духом времени задышала доска почёта Кировского района. 1985 год установил памятник Кришьянису Баронсу проекта Леи Давыдовой-Медне; 2001-ый — Вильгельму Оствальду, единственному рижанину среди лауреатов Нобелевской премии. Там же стоят монументы художника Карлиса Падегса и просветителя Гарлиба Меркеля.

Так уж исторически сложилось, что в шашки и шахматы рижане ранее ходили сражаться к зданию бывшего заведения минеральных вод, теперь же — на эстраду Верманского парка. Поэтому 10 августа 2001 года там был проведен турнир «Рига играет в шахматы», а неподалёку — открыт памятник гроссмейстеру Михаилу Талю, уроженцу Риги.

С восстановлением независимости парк вернул и прежнее имя, в 1998 году прошла реконструкция, вернувшая былые красоты и забор по периметру.

56° 57' 7" N 24° 70' 6" E

Парк 1905 года 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Grīziņkalns
  2. Парк 1905 года
  3. Сады и парки
  4. Театр Аполло
  5. Театры

Теперь это почти центр — горка Гризинькалнс в четверть сотни метров на краю одноимённого района. Вторая, кстати, по высоте в городе после Дзегужкалнса. Предместьем это было ещё в 1885 году, когда правители города решили устроить парк. Только одно дело решить, а совсем другое — устроить. В мыслях вида «а неплохо бы…» парк оставался до 1902 года, когда главный рижский садовод Георг Куфальдт принялся за созидание.

Предусматривались общепит и аттракционы — это взял на себя шампетерский пивовар Фриц Шиндлер, который обязался в течение трёх месяцев построить и летний театр, и ресторан, и танцпол, и кафе со смотровой башней на вершине холма. Под ресторан он приспособил собственный павильон с выставки семисотлетия Риги. Кафе Шиндлер собирался построить с нуля в искусственных развалинах как в «Waldschlößchen», добавив к нему обещанную башню высотой в 65 метров и винный погреб, — но к 1911 году появилась лишь эстрада с бесплатными концертами два раза в неделю. Карусели, танцы, кино и прочие увеселения появились, как было положено, уже к 1903 году.

Театр «Аполло»
Парк Гризенберг в начале XX века. Изображение с сайта maskfor.lv

Тогдашний Гризенберг упоминается и в истории театра, поскольку там, на улице Пернавас, с 1905 по 1908 год работал театр «Аполло». Его здание уже в 1902 году построил тот же пивовар Шиндлер, архитектором выступил Юлиус Пфейфер. Вначале в помещениях «Аполло» распоряжались исключительно немцы, которые давали опереточные спектакли и представления варьете, но во время революции договора с Шиндлером добилась группа актёров Нового латышского (Общественного) театра. Их родной театр был закрыт, его устройство разгромила и растащила армия.

В репертуаре были Зудерман, Гауптман, Ибсен, Лев Толстой; из латышей — Блауманис, Аспазия, Яунсудрабиьш, Вулфс. Видимо, пьесы ставились слишком прогрессивные для тогда столь впечатлительной цензуры, и латышский театр «Аполло» тоже был вскоре закрыт. Скорее всего, с присущей ему манерой вести хозяйство на рубеже банкрота и держать актёров в нищете он бы скоро закрылся и сам по себе. Остался немецкий театр.

Самые известные события из летописи горки происходили с 20 по 22 октября (по новому стилю — со 2 по 4 ноября) 1905 года, в честь которых парк позднее и назвали. Тогда на митинг собралось около сотни тысяч рабочих со всей Риги, и именно тогда были основаны первые рабочие профсоюзы города, куда к концу года записались уже примерно 25 тысяч человек. При этом та встреча была далеко не единственной — лишь крупнейшей. В 1974 году её отметили памятником.

В 1911 году у подножья Гризинькалнса прошла выставка российской промышленности и торговли. Не то в 1913, не то в 1914 году Минтус, владелец кинотеатра «Колизей», снимал в театре некоторые эпизоды одного из первых снятых в Риге фильмов «Слушай, Израэль!». Пресса писала о душераздирающей драме, публика оставила творение незамеченным.

1930-ые. Изображение с сайта maskfor.lv

Здание театра сгорело в годы Первой Мировой, как и большинство всех построек парка за исключением дома садовника. Война проложила парку дорогу в джунгли, которые разгребли только к 1930 году под руководством Андрея Зейдакса, следующего главного рижского садовника. Поставили стенки террас, скульптуру Рихарда Маурса «Лопоухий». Результат понравился даже самому автору. Тогда же появилось название «Парк 1905 года», в 1987‑ом ненадолго исправленное на «Парк культуры и отдыха имени Революции 1905 года».

Спустя два года ухаживать за розами в парке начал Карлис Озолс, проработавший там вплоть до ухода на пенсию в 90 лет — в 1971 году.

А ещё через некоторое время, во второй половине сороковых, горку оградили и долго в ней что‑то копали, в 1949 году забор сняли, но ничего на вид не изменилось. Сейчас в этом бомбоубежище стоят сервера (http://www.deac.lv/?object_id=…).

56° 57' 31" N 24° 92' 4" E

Зиедоньдарзс 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Grīziņkalns
  2. Ziedoņdārzs
  3. Сады и парки
  4. Центр
  5. Эстрады
1938 год. Эстрада Зиедоньдарзса. Фото из журнала «Latvijas architektūra»

Долгое время в той части Гризинькалнса, где сейчас расположился Зиедоньдарзс, не было ни малейшего парка. Видимо, окрестный люд это удручало: иначе зачем бы им было писать в городскую управу письма с просьбами разбить сад. Это было в середине тридцатых, и в 1935 году уже нашли подходящее место: под старыми артиллерийскими складами, казармами и мастерскими, принадлежавшими городу.

Ещё немного — и их снесли, ещё — и присоединили землю садоводства с его душистыми томатами под открытым небом. До этого были и каток, и праздничные ярмарки со всеми соответствовавшими аттракционами, в 1931 году останавливаллся даже «Большой зоологический цирк „Колорадо“» c двумя сотнями зверей.

1950-ые

Но вскоре пришли главный городской садовник Андрей Зейдакс, его помощник Карлис Зариньш и прочие соратники и всё снесли. Садовник дал парку имя и дело пошло. Работы длились с весны 1936 года по июль 1938-го; стоймость — 115 555 латов. За два года появились эстрада (она продержалась до 1949 года и сгорела), купальня и песчаный пляж, бассеин и фонтан. Зодчий Круминьш спроектировал павильон, где впоследствии разместился пункт аренды игрушек. Высокими кустами зарастили грубые брандмауэры, и — парк был готов!

Впоследствии из заметного: несколько скульптур, в том числе памятник Александру Чаку, почитателю окрестностей. Скульптор Луция Жургина и архитектор Ольгертс Остенбергс создали его в 1981 году.

Кстати, Зиедоньдарзс был первым в Риге парком посреди жилого квартала.

56° 57' 22" N 24° 84' 0" E

Сад Виестура 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Viesturdārzs
  2. Александровские ворота
  3. Памятники
  4. Сады и парки
  5. Центр

Император Пётр Великий частенько заглядывал в наш город, обычно останавливаясь в окружении крепостных валов, а в марте 1721 года, в девятый свой визит в Ригу, выбрался на свежий воздух, к берегу Даугавы. Его Летний дворец стоял на самом берегу Даугавы, где сейчас улица Экспорта. Это было скромное деревянное зданьице барочного стиля, через полвека с лишним разобранное по ветхости, а до тех пор иногда использовавшееся летом генерал-губернаторами. Рядом тогда уже основали судоверфь для горожан и разбили сад — первый общественный сад Риги, названный Царским. Император хвалился перед польским послом в столице, что его рижский сад превзойдёт версальский.

1907 год. Ныне тут памятник столетию Праздника песни 56° 57' 52" N 24° 59' 5" E

Для этого Пётр по‑отечески заботился о своём детище. Деревья везли не только из лифляндских лесов, но и из Германии и Голландии: например, из Амстердама уже после смерти правителя направили апельсины и смоковницы. Выросли яблони, груши — все плоды полагалось отправлять в Петербург на варенье или просто к столу. Царь посадил вяз: в 1840 году его оградили, пень «именитого» дерева отметили в 1904 году, до 1972 года прожило само дерево. Архитектор Леблон проектировал парк, придавая ему регулярные черты и опоясывая прудами с четырёх сторон, которые отчасти сохранились, хотя и стали чище; в розариях росли розы, вода журчала из фонтанов. В целом Сад Его Величества в Предмостной крепости оставлял милое впечатление и с аллеей на Ганибу дамбис со Вторым Царским садом в конце полностью удовлетворял потребности рижан и заезжих знаменитостей: Екатерины Второй, прусского кронпринца Фридриха Вильгельма, Елизаветы Петровны…

1950-ые. Александровские ворота 56° 57' 46" N 24° 59' 4" E

Как было принято в те годы в парках, в саду часто играл военный оркестр, ставились спектакли и варьете, работали выставки, акробаты и атлеты показывали чудеса, а ночной воздух окрашивали фейерверки. В июне 1836 года парк огласил первый Балтийский праздник песни, с 26 по 29 июня 1873 года — уже первый Латышский праздник песни. По проекту зодчего Яниса Бауманиса построили и специальную эстраду на тысячу исполнителей и 11 000 слушателей, а сразу после праздника от лишнего строения избавились. Сто лет минуло — в честь важного события появились мемориальная стена с именами композиторов и внушительных размеров камень весом в 35 тонн (скульптор Лев Буковский, зодчий Гунарс Бауманис), а названием парка на время стало «Парк Праздника песни». 2 февраля 1892 года на льду пруда прошёл карнавал.

Но к концу XIX столетия молодые парки в самом центре обогнали ветерана по популярности, да и развлечения Взморья вошли в моду. Парки французского стиля к тому времени тоже безвозвратно устарели — пришлось звать садовника Георга Куфальдта, чтобы тот мастерской рукою в 1879 году остановил непомерно разросшиеся деревья и раздражавший порядок планировки. Нынешний вид саду придал его последователь Андрей Зейдакс уже после войны. Но тогда, с 1923 года, парк назывался уже в честь Виестурса — древнего земгальского правителя.

1973 год. Памятник столетию Праздника песни 56° 57' 50" N 24° 60' 0" E

Ещё одно, малоизвестное, название парка продержалось совсем недолго в 1917‑ом. Когда Николай Второй отрёкся от престола, Царский сад в отместку назвали Демократическим. Очень скоро имя вернули.

А народ всё помнил про основателя: ведь и ныне сад часто называют Петровским. Власть и решила: раз уж здесь так русским духом пахнет, так почему бы не собрать здесь все имперские памятники, которым теперь места в городе не хватало. Подумывали над установкой памятника Петру Великому и Колонны Победы, но перевезли лишь Александровские ворота, единственную триумфальную арку Прибалтики, — в 1936‑ом.

Ныне парк затих: по человеческим меркам он давно уже на пенсии.

56° 57' 53" N 24° 60' 1" E

Большое кладбище 1

Saruna 1
Atbildes 0
  1. Большое кладбище
  2. Кладбища
  3. Сады и парки
  4. Центр

Испокон веков рижан хоронили в церквях, хорошая могила для знатного рижанина была продолжением доброго имени после смерти. Но в 1773 году добрая императрица Екатерина Великая испугалась разгула чумы и решила захоронения в черте городов запретить — пришлось рижанам открывать отдельное кладбище в трёх километрах от крепости. Территорию деревянными заборчиками поделили все важнейшие лютеранские приходы города, поблизости открыли и католическое кладбище Екаба, и православное Покровское.

Но привычки хорониться под тяжестью могильных плит в церквях оказались сильнее нововведения, и на новом месте повырастали семейные и профессиональные усыпальницы. Первая была зелёного цвета, оттого так и зовётся по сей день, хотя давно уже выложена из красного кирпича. В целом на кладбище пейзаж был несколько хаотичен и пустынен, пока Иоганн Цигра, модный садовник с большими оранжереями на Ганибу дамбис, в 1821-23 годах не посадил деревья и газоны с клумбами да провёл дорожки, главная из которых шла до полукруглой площади на улице Миера. Саму улицу как раз по поводу кладбища и замостили, и обсадили липами, и скамейками обставили, и современным названием обогатили. При похоронах ещё опилками с хвоёй посыпали — так появилось выражение «уйти по хвойной дороге». По ней на Большое кладбище с тех пор отправили много интересных и уважаемых людей. В 1850 году там ещё одно озеленение провели. Тогда на кладбище даже теплицы были.

В 1861 году на Большом кладбище появилась новая часовня, построенная по проекту Иоганна Фельско. Тридцать лет прошло, и её перестроил Карл Нейбургер. Чуть раньше (1832) образовалась и находящаяся неподалёку стена надгробий, в склепе под которой положены 43 избранных гроба, остальные же 133, также находившихся в переполненной Зелёной капелле, перезахоронили не столь почётным образом.

Долго ещё потом Большое кладбище жило подобающе тихо и спокойно. В нескольких склепах советские солдаты охраняли взрывоопасные киноплёнки. До 1957 года местами даже людей ещё хоронили, а на другом конце одновременно начинали пропадать надгробия, но не слишком активно. Потом на кладбище засела банда и отстреливалась от милиции пулемётами. Крупнее всего навредило, как водится, благое намерение — превратить кладбище в мемориальный парк. Это случилось в 1967 году, спустя двенадцать лет пошли советские граждане на субботники на Большое кладбище, и в итоге осталось то, что осталось. Градостроители ещё и пробороздили кладбище-парк оживлённым потоком улицы Сенчу.

Зато Латвийское общество защиты природы и памятников нашло тогда хороший способ «спасти» Большое кладбище: прямо в нём построить себе контору. Такой конкурс случился в 1982 году. Многие архитекторы его бойкотировали, из оставшихся жюри выбрало проект здания на высоких сваях, само общество в итоге не построило ничего.

56° 58' 17" N 24° 86' 0" E